Невольные вариации в стихах (известные литературные произведения в необычном ...

[Совесть]

Невольные вариации в стихах (известные литературные произведения в необычном переложении)

Однажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, появились два гражданина…
М. А. Булгаков (Мастер и Маргарита)
Берлиоз
Пойми, Иван, твоя проблема
В том, как ты понял наш заказ.
Тебе для просвещенья масс
Большую написать поэму
С антирелигиозной темой
Было поручено у нас.
И ты в условленное время
Поэму эту завершил,
Но совершенно, к сожаленью,
Нас ей не удовлетворил.
И вот же почему: как личность
Иисус, показанный тобой,
В ней получился как живой,
Хоть и не очень симпатичный,
В конечном счете, персонаж.
Но текст Евангельских сказаний,
Как мы прекрасно понимаем,
Плод вымысла. При этом наш
В том замысел и состоял,
Чтоб показать всем очевидно,
Что Иисус, сын бога мнимый,
Вообще и не существовал.
(подходят к ларьку)
Нарзана дайте.
Продавщица
Нет нарзана.
Бездомный
А пиво?
Продавщица
Позже подвезут.
Вот абрикосовая тут,
Но теплая, без газа.
Берлиоз
Ладно.
Налейте. Видишь ли, Иван…
Тут знойный воздух сгустился перед ним, и соткался из этого воздуха прозрачный гражданин престранного вида.
Тьфу, черт. Привидится ж такое.
Воображенье ли больное
Или оптический обман?
Похоже, от жары теперь
Уж мне мерещится чего-то.
Да, надо бы все бросить к черту
И в Кисловодск на десять дней.
Так вот, продолжим. Я, Иван,
Забраковал твою поэму.
Однако, веря неизменно
В твой поэтический талант,
Я на историков известных
Тебе хотел бы указать.
И будет небезынтересно
В этой связи тебе узнать,
Что среди тех, кто в первом веке
Труды ученые писал,
Никто из римлян или греков,
Ни разу не упоминал
Иисуса даже строчкой малой.
Ну а дошедший же до нас
О казни оного рассказ
В книге Тацитовых Анналов
Является не чем иным,
Как позднею поддельной вставкой.
И нет таких религий, право,
Где не были бы рождены,
Обычно непорочной девой,
Богов бессмертных сыновья.
Тому тебе десяток я
Здесь привести могу примеров.
У древних римлян и у персов,
У греков и у египтян
Было позволено богам,
Как из их мифов нам известно,
Вступать в связь с женщиной земной
С ее итогом неизменным:
Озирис, благостный сын неба,
Рожден от связи был такой.
Ну и Иисусу же подобно,
Но много раньше до него
Десятки отпрысков богов
Как он, в конце пути земного,
Взобравшись к небу высоко,
Тем самым делались богами.
И в этом смысле христиане
Ушли не слишком далеко.
Геракл, сын Зевса, был к Олимпу
К отцу посмертно вознесен,
И Ромул был, по мненью римлян,
Весталкой девственной рожден
И также, как гласит преданье,
Живьем поднят на небеса.
Хотя, конечно, ни Христа,
Как мы прекрасно понимаем,
Ни прочих сыновей богов,
В природе не существовало,
А их придумано немало,
Причем задолго до него.

[Совесть]

И вот как раз в это время в аллее показался человек, по виду иностранец.
Берлиоз
Похоже, немец.
Бездомный
Англичанин.
С резною тросточкой причем.
Перчатки натянул еще.
Берлиоз
В своей поэме изначально
Да, сатирически, искусно
Рождение изобразил
Ты сына божия Иисуса.
Но, как уже я говорил,
Еще задолго до него
Сынов родилось много божьих,
Во многом на него похожих.
Ну а на деле ж – никого
И Иисуса, в том числе,
Конечно, вовсе не рождалось.
На этом с самого начала
И следовало бы тебе
Упор и сделать основной.
Писать не как Иисус родился,
А как нелепый появился
Слух, что родился-де такой.
А то выходит, как имеем
Мы по рассказу твоему,
(Смешно, но все идет к тому)
Как если бы на самом деле
В те времена существовал
Сей персонаж, который позже
Стал называться сыном божьим
И в ход истории попал.
В этот момент Берлиоз прервал свою речь, потому что иностранец вдруг поднялся и направился к писателям.
Воланд
Прошу прощения покорно,
Что я, не будучи знаком,
Себе позволил… Дело в том,
Что я услышал мимоходом
Беседу вашу, и предмет
Ее настолько интересен,
Что… Не позволите ль любезно
Присесть тут рядом с вами мне.
(садится между литераторами)
Я не ослышался, ведь так,
Вы говорили перед этим,
О том, что якобы на свете
Иисуса не было Христа?
Таким, по крайней мере, был
Ход ваших мыслей неизменно.
Берлиоз
Вы не ослышались, все верно.
Я точно это говорил.
Воланд
Как интересно, в самом деле!
И я заметил также, что
Ваш собеседник с вашим мненьем
Вполне согласен?
Бездомный
На все сто!
Воланд
Да, изумительно! Простите
Мою навязчивость опять,
Однако же, как смог понять
Я из увиденных событий,
Коли я правильно сужу,
Вы оба, выражаясь строго,
Не верите, к тому же, в бога?
Клянусь, что я не расскажу
Об этом факте никому
И сохраню все это в тайне.
Берлиоз
Простите, но я полагаю,
Что тут секреты ни к чему.
Да, верно, мы не верим в бога,
И не стремимся это скрыть.
Об этом можно говорить
Вполне открыто и свободно.
Воланд
Выходит, что вы атеисты?
Берлиоз
Как большинство у нас в стране.
И, можете поверить мне
Или же сами убедиться –
Народ наш твердо отрешил
Себя от домыслов нелепых.
Воланд
Но это же великолепно!
Благодарю от всей души.
И в довершение всего
Позвольте мне пожать вам руку.
Бездомный
Э, а за что вы это друга
Благодарите моего?
Воланд
За сведенья, что для меня
Чрезвычайно интересны.
Как путешественник, проездом
Я в ваших нахожусь краях,
Людские нравы изучая.
Но вот позвольте вас спросить,
Как с доказательствами быть
Божиего существованья?
Которых, кстати, существует,
Как вам известно, ровно пять.
Берлиоз
Увы, но следует признать,
Что ни одно из них не стоит,
Того, чтоб вспоминать о них.
Поскольку в области познанья
О боге мы не в состоянье
Дать доказательств никаких.
Так что их нет и быть не может.
Воланд
О, браво! То же говорил
Еще старик Иммануил.
Однако, я напомнить должен,
Что, начисто разрушив пять
Из доказательств, он шестое,
Словно в насмешку над собою,
Сумел затем обосновать.

[Совесть]

Берлиоз
Ну, доказательство его
Не убедительней тех, первых.
Ведь Кант исходит из неверных
И умозрительных основ.
И многое он там порядком
Наврал, по правде говоря.
Бездомный
Да взять бы эдакого Канта
И года на три в лагеря
Послать на заготовку леса!
Берлиоз
Ну-ну, нельзя же так, Иван.
Воланд
Вот именно. Именно там
Ему бы самое и место.
Ведь говорил ему тогда
За завтраком: «Вы, воля ваша,
Такую заварили кашу,
Не расхлебают никогда.
Умно, но больно непонятно,
Вас профессура засмеет».
Берлиоз
Как, вы, за завтраком у Канта?
Воланд
Да, да, за завтраком. Но вот,
Отправить, как сказали вы,
На Соловки его, похоже,
Не представляется возможным,
По той причине, что, увы,
Уже он более ста лет
В местах столь дальних пребывает,
Откуда, я вас уверяю,
Возможности никоей нет
Его извлечь.
Бездомный
А жаль!
Воланд
Мне тоже.
Но вот что интересно мне.
Ведь если, правда, бога нет,
То, я вас спрашиваю, кто же
Всем управляет на земле
И человеческой всей жизнью?
Бездомный
Всем и поступками своими
Сам управляет человек!
Воланд
Простите, чтобы управлять
Нужно иметь, по крайней мере,
План на приемлемое время
И строго оный соблюдать.
Позвольте вас спросить, способны ль
Вы сами управлять собой,
Когда не только на такой
Срок совершенно смехотворный,
Как, ну пусть в тысячу лет, скажем,
У вас нет плана наперед,
Но и того, что завтра ждет
Вас или же сегодня даже,
Вы не способны предсказать.
Ну, право же, вообразите,
Что стали чередой событий
Вы самолично управлять,
Что сами принялись всецело
Распоряжаться всем вокруг,
Вошли уже во вкус, как вдруг…
У вас откроется, к примеру,
Саркома легкого… И что
Вам делать в этом положенье,
Когда все ваше управленье
К концу печальному пришло?
Теперь уже ничья судьба
Кроме своей вас не заботит.
Вы, следуя своей природе,
Бросаетесь туда-сюда
И начинаете искать
Повсюду выходов поспешно,
Врачи стремятся вас утешить,
Родные начинают лгать.
Все завершается печально,
Неутешительный финал:
Тот, кто считал, что управлял,
Положен в ящик деревянный
И, никому теперь не нужный,
В печи свой завершает бег.
Ну а бывает еще хуже.
Вот соберется человек,
К примеру, съездить в Кисловодск,
И дело вроде бы простое,
Но даже это не способен
Осуществить, а от того,
Что по причине непонятной
Вдруг неожиданно возьмет
И, поскользнувшись, попадет
У турникета аккуратно
Под разогнавшийся трамвай.
Ужели утверждать вы б стали
Что это он вот так управил
Самим собою невзначай?

[Совесть]

Не правильнее ль будет думать,
Что в ситуации такой
С ним кое-кто совсем другой
Путем управился подобным?
(неожиданно обращается к Бездомному)
Я вижу, вы курить хотите,
Вы предпочли бы сорт какой?
Бездомный
У вас, что, разные с собой?
Воланд
Что предпочли бы вы, скажите?
Бездомный
Ну, «Нашу марку».
Воланд
(достает из кармана портсигар и протягивает поэту)
«Наша марка».
Бездомный
Действительно, черт подери.

Берлиоз
Конечно, что ни говори,
Все люди смертны, но, однако,
Хотя никто не спорит с этим…
Воланд
Ну это было б не беда.
Но плохо то, что иногда
Он, человек, внезапно смертен.
Вот фокус в чем. И не имеет
Он представления о том,
Что будет делать тем же днем
Или же вечером позднее.
Берлиоз
Ну, это преувеличенье,
И, скажем, ежели возьмем
Мы вечер нынешнего дня,
То мой известен мне подробно.
Конечно, ежели на Бронной
Внезапно сверху на меня
Не упадет кирпич случайно…
Воланд
Кирпич, известно будет вам,
Не падает случайно сам,
И вам на голову не станет
Он падать точно, это факт,
Уж вы, мне на слово поверьте.
Умрете вы другою смертью.
Берлиоз
Вы, может, скажете мне как?
Воланд
Охотно. Так, расположенье
Луны, звезд, Солнца и планет
Дает единственное мне
На этот вечер заключенье,
Что вам одним прекрасным днем
Отрежут голову.
Берлиоз
(криво усмехнувшись)
Кто ж это?
Враги, быть может, интервенты?
Воланд
О, нет, они тут ни при чем.
Простая женщина, вожатый,
Причем, передовик труда.
Берлиоз
Вы «женщина» сказали?
Воланд
Да.
Берлиоз
Ну, это маловероятно.
Воланд
Прошу покорнейше прощенья,
Но, тем не менее, это так,
И этот непреложный факт
Не подвергается сомненью.
Один вопрос, однако, мне
Задать вам, все-таки, хотелось.
Что собираетесь вы делать
Сегодня, если не секрет?
Берлиоз
Секрета нету никакого.
На этот вечер план простой:
Сейчас наведаюсь домой
К себе в квартиру на Садовой,
А после, к десяти часам
Отправлюсь с деловым визитом
На заседанье МАССОЛИТа,
Я председательствую там.
Воланд
О, нет, могу вам сообщить,
Что быть сего никак не может.
Берлиоз
Не понимаю, отчего же?
Воланд
А по причине, что купить
Тут масла Аннушка успела
И даже, более того,
Уже и разлила его,
А посему мы можем смело
И с полным правом утверждать,
Что никакого заседанья
В традиционном пониманье,
Нельзя сегодня ожидать.
И председательствовать, ясно,
Вы вряд ли сможете на нем.
Берлиоз
При чем тут Аннушка и масло?
Бездомный
При чем? А я скажу при чем!
Не приходилось ли бывать
Вам, путешествуя вне дома,
В больницах для умалишенных
И там здоровье поправлять?
Воланд
Бывал, бывал, и не однажды.
Да где я только не бывал!
Вот, к сожаленью, не узнал,
Но полагаю, вам расскажет
О термине «шизофрения»
По ней большой специалист.
А очень скоро предстоит
Пройти курс психотерапии
В палате для особо трудных
Вам, уважаемый Иван,
Кхе, Николаевич.
Бездомный
Откуда
Известно мое имя вам?
Воланд
Ну как в лицо не знать поэта,
С известным именем таким?
Взгляните сами, вот стихи
Ваши печатают в газетах.

[Совесть]

Бездомный
Я извиняюсь, ненадолго,
Мы отойдем в сторонку тут.
Вы можете здесь пять минут
Нас подождать? Сказать два слова
Хотел бы я наедине
Товарищу.
Воланд
Как вам угодно.
Сегодня чудная погода,
И воздух сам, сдается мне,
Тут по-особенному чист
И аромат деревьев слышен.
Бездомный
(отводя Берлиоза в сторону)
Вот что, послушай меня, Миша,
Он никакой не интурист.
Из эмигрантов, явно он,
А тут играет идиота.
Он выведать желает что-то,
Ей-богу, вражеский шпион.
Берлиоз
Ты думаешь?
Бездомный
Уж ты поверь мне.
Я ж в этом понимаю толк.
Давай, покуда не ушел,
Его документы проверим.
И поэт за руку потянул Берлиоза к скамейке.
Воланд
Простите, что я в пылу спора
Забыл себя представить вам.
Я есть научный консультант,
Вот карточка: «Professor Woland».
Прибыл в Москву для проведенья
Одной работы небольшой,
Вот в подтвержденье паспорт мой
И выданное приглашенье.
Берлиоз
Профессор, о, весьма приятно,
Так сразу и решили мы.
Так значит, вы приглашены
Здесь поработать консультантом?
Воланд
Ну, да. Ну, да. В каком-то роде.
Бездомный
Вы немец?
Воланд
Да, пожалуй, так.
Бездомный
А русский выучили как?
Воланд
О, пусть вас это не заботит.
Я знаю много языков,
И нет почти, каких не знаю.
Берлиоз
А ваша какова специальность?
Воланд
Я черной магии знаток.
Берлиоз
И по специальности подобной
Вас пригласили к нам сюда?
Воланд
По этой пригласили, да.
С тем, чтобы разобрать подробно
Один старинный манускрипт,
Попавший к вам в библиотеку.
Датирован десятым веком,
И я один специалист
Такого рода.
Берлиоз
Вы историк?
Воланд
Да, тут, на Патриарших, вот,
Преинтересная сегодня
История произойдет,
Как раз после беседы нашей.
И шумный выдастся финал!
(шепотом, поманив обоих к себе)
Ну и имейте в виду, также,
Что Иисус существовал.
Берлиоз
При всем, профессор, уваженье
К вашей учености большой,
Мы склонны, все-таки, иной
Придерживаться точки зренья.
Воланд
А тут не надо точек зренья!
Иисус существовал, и все.
Берлиоз
Но требуются же еще
Какие-нибудь подтвержденья.
Воланд
И подтверждений вообще
Не нужно. Все предельно просто:
Кавалерийскою походкой,
В спадающем до ног плаще,
Четырнадцатого числа
Весеннего месяца нисана
К ступеням крытой колоннады
Меж двумя крыльями дворца,
Что Ирод, прозванный Великим,
Построил сорок лет назад,
Направив прямо твердый взгляд,
С застывшим словно камень ликом
Прошел суровый прокуратор,
Чтоб совершать имперский суд.
И Lex Romana правил тут
По воле Понтия Пилата.


Lex Romana - закон Рима (лат.)

[Совесть]

Это были фрагменты из первой книги моей авторской серии "Невольныевариации в стихах на тему Литературной Классики и Классической Истории"с переложением первой части романа Булгакова Мастер и Маргарита.
По мере возможности я продолжу выкладывать здесь новые *эпизоды,чередуя их со стихотворными переложениями (уже опубликованными илитолько готовящимися к публикации) других произведений русских ииностранных авторов, которые издаются в цикле "Невольные вариации...".
Сейчас вышло уже две книги: с переложением Мастера и Маргариты, и срассказами американских писателей XIX века (Джека Лондона, О'Генри иАмброуза Бирса), также переложенными подобным образом, и готовится кпубликации моя третья книга с переложением Золотого Теленка, и ещенесколько произведений находятся в стадии доработки, но кое-что оттудаздесь тоже, возможно, появится.
Кроме того, как следует из названия серии, в мои книги, помимолитературной части отдельным разделом включены главы из моих поэм поистории Древней Греции и Рима, которые позволят вам погрузиться в мирантичной истории, действующими лицами которой предстанут Юлий Цезарь,Александр Македонский, Ганнибал и другие исторические персонажи.Фрагменты из этих произведений я также планирую выкладывать здесь вотдельной теме.
Если кто пожелает приобрести мои книги для себя или для друзей, топомимо торговых сетей, куда они поступают слишком медленно и черезцелую цепочку посредников, могу предложить альтернативные варианты ихполучения. Пишите мне, и я отвечу на все ваши вопросы (в том числе и неимеющих отношения к моим книгам, особенно если они связаны стеоретической физикой, молекулярной биологией или античной историей:-D).
А позже мы побываем на экскурсии во дворце пятого прокуратора Иудеи.

[Совесть]

На мозаичном полу у фонтана уже было приготовлено кресло, и прокуратор, не глядя ни на кого, сел в него и протянул руку в сторону. Секретарь почтительно вложил в эту руку кусок пергамента.
Пилат
Подследственный из Галилеи.
Вопрос рассматривал тетрарх?
Секретарь
Да, прокуратор.
Пилат
Что сказал
Об этом деле?
Секретарь
Заключенья
По делу не дал он. Теперь
Он прочими делами занят
И смертный приговор направил
На утверждение тебе.
Пилат
Придется разбираться нам,
Как будто более всех нужно.
Ты, что ли, подстрекал разрушить
Народ ершалаимский храм?
Иешуа
Поверь мне, добрый человек…
Пилат
И ты меня так называешь?
Ужели ты того не знаешь,
Что утверждают обо мне?
Кентуриона Крысобоя
Сюда. Подследственный назвал
Меня, вот, доброю душою,
И хоть преступник не желал,
Я полагаю, оскорбить
Величье нашего закона,
Я бы хотел, чтоб заключенный
Узнал, как должно говорить.
Внуши ему, кентурион,
Почтенье перед властью Рима.
Крысобой
(выведя арестованного, взял бич и, несильно
размахнувшись, ударил его по плечам)
Пред прокуратором стой смирно,
А обращайся – игемон.
Иешуа
Я понял.
(через минуту он вновь стоял перед прокуратором)
Пилат
Имя?
Иешуа
Мое имя?
Пилат
Свое пока я помню сам.
Не притворяйся мне, болван,
Как будто ты еще глупее,
Чем есть.
Иешуа
Иешуа Га-Ноцри.
Пилат
Откуда родом, где твой дом?
Иешуа
Я из Гамалы, игемон.
Живу обычно, где придется.
Пилат
Ты кто по крови?
Иешуа
Я не знаю,
Родителей не помню я.
Пилат
Есть родичи или семья?
Иешуа
Нет, я совсем один. Скитаюсь
Вокруг по разным городам.
Пилат
Все ясно. Ну так отчего же
Ты призывал разрушить, все же,
В толпе ершалаимский храм?
Иешуа
Я, игемон, не собирался
Храм разрушать, как ты сказал,
И никогда не призывал
Людей к такому святотатству.
Пилат
Немало разного народа
Со скарбом всяческим своим,
Стекается в Ершалаим
На праздник в это время года.
Средь них есть маги, чародеи,
Гадатели и колдуны,
Порой встречаются лгуны,
И ты относишься к последним.
Записано предельно ясно,
Что среди праздных горожан
Ты подстрекал разрушить храм
И к прочим действиям опасным.
О том свидетельствуют люди.
Иешуа
Но эти люди, игемон,
Не зная толком наш закон
И наших книг священных сути,
Все перепутали, что я
Пред ними говорил о храме.
Я опасаться начинаю
Что эта путаница вся
Надолго может затянуться
И в заблужденье вовлечет
Не только наш один народ,
И в результате обернется
Ошибок многих чередой,
Идущих истине на смену.
А потому, что все неверно
Он пишет сказанное мной.
Пилат
Не притворяйся сумасшедшим.
Записанного за тобой
Достаточно, чтобы любой
Мог быть осужден и повешен.
Иешуа
Нет, игемон, за мною странный,
С листом пергамента таким,
Все ходит человек один
И пишет, пишет постоянно.
Я как-то заглянул туда
И ужаснулся сам невольно.
Могу поклясться пред тобою,
Что ничего и никогда
Я из того не говорил,
Что сей пергамент мне поведал.
«Сожги скорее свиток этот!»
Его с мольбою я просил.
Однако у меня из рук
Тогда он вырвал свой пергамент
И убежал, и я не знаю,
Что нужно от меня ему.

[Совесть]

Пилат
И кто он?
Иешуа
Левием Матвеем
Зовется этот человек.
Впервые повстречался мне
Он по пути из Галилеи.
Я с ним тогда разговорился.
Он там налоги собирал
И в это время состоял
На службе официальной римской.
Ко мне сперва он с неприязнью
Отнесся, даже оскорблял,
Точнее говоря, считал,
Что оскорбляет, называя
Меня собакой. Лично я
В сем звере, преданном и добром,
Не вижу ничего дурного.
Но позже, выслушав меня,
Он стал смягчаться, наконец,
Он, бросив деньги на дорогу,
Стал спутником моим. С тех пор он
За мною следует везде.
Пилат
О, стены Иершалаима,
Уж слышать приходилось ль вам,
Чтоб сборщик податей бы сам
Руками выбросил своими
В пыль деньги и со службы римской
Ушел неведомо куда!
Иешуа
Ему, он мне сказал тогда,
Отныне стали ненавистны
И сами деньги, и их звон.
Пилат
Пусть так. Ну а что, все же, странник,
В толпе ты говорил о храме?
Иешуа
Я говорил лишь, игемон,
Что должен рухнуть старой веры
И новый возродиться храм,
Храм истины. Сказал я так
С тем, чтоб понятней людям сделать.
Пилат
Зачем ты говорил в толпе
И приводил народ в смущенье
О том, о чем ты представленья
Иметь не можешь вообще?
И что есть истина, открой мне?
Иешуа
Ну истина, во-первых, в том,
Что ты страдаешь, игемон,
От головной ужасной боли,
И что страдания твои
Столь велики, что малодушно,
Не в силах ни смотреть, ни слушать,
Ни уж, тем более, говорить,
Ты то и дело помышляешь
Покончить с этим, выпив яд.
При этом здесь являюсь я
Причиною твоих страданий,
Твоим невольным палачом,
Что меня очень огорчает.
Ты ж можешь думать и мечтаешь
Сейчас лишь только об одном,
Чтобы пришла твоя собака,
Единственное существо,
Кого ты любишь и кого
Порою одаряешь лаской.
Но все пройдет, и все страданья
Сейчас закончатся твои…
Ну вот, что я и говорил.
Я рад тому чрезвычайно
И посоветовал б тебе
Оставить свой дворец на время
И прогуляться по аллеям
В садах на Элеонской горе.
Гроза лишь к вечеру начнется.
Тебе ж прогулка принесет
Большую пользу. В свой черед,
Чем здесь стоять на жарком солнце,
Я б мог сопровождать тебя.
Тут мне кое-какие мысли
Пришли на ум, и поделиться
Охотно мог бы ими я
С тобой, тем более, что ты
Весьма умен и образован.
Беда же в том, что слишком долго
Ты подавлял свои мечты.
Ты замкнут и утратил веру,
В любовь и доброту людей.
Нельзя же чувства все, поверь,
Отдать единственному зверю
И обрекать себя на муки.
В итоге, жизнь твоя скудна,
Но это не твоя вина…
Пилат
Пускай ему развяжут руки.
Признайся, ты великий врач?
Иешуа
Я врач? Да нет же, прокуратор.
Пилат
А как узнал ты про собаку,
Что я хотел ее позвать?
Иешуа
Ну это просто, ты все время
Водил по воздуху рукой.
Пилат
Ты все же врач, и неплохой.
Иешуа
Да нет же, игемон, поверь мне.
Я никакой не врач.
Пилат
Пусть так.
Держи, коль хочешь, это в тайне,
А дела нашего о храме
То не касается пока.
Итак, ты утверждаешь, значит,
Что ты не призывал народ
Поджечь храм или же его
Разрушить как-либо иначе?

[Совесть]

Иешуа
Я никогда и никого
Не звал к деяниям подобным.
Я разве же умалишенный?
Пилат
Да, ты, пожалуй, не похож
На слабоумного. Теперь
Клянись, что это так, несчастный.
Иешуа
Чем хочешь, чтобы я поклялся?
Пилат
Ну хоть и жизнью бы своей.
Ей самое поклясться время,
Ибо она, поверь уж мне,
Висит на тонком волоске.
Запомни это.
Иешуа
Но ужели
Ты полагаешь, игемон,
Она подвешена тобою?
И если так, то я поспорить
Готов сейчас с тобой о том.
Пилат
Подвешена не мною, правда,
Но при желании я б мог
В любой момент одним ударом
Сей перерезать волосок,
Коль будешь ты излишне дерзок.
Иешуа
Ты ошибаешься. Лишь он,
Кто жизнь подвесил, игемон,
Его и может перерезать.
Пилат
Так-так, теперь я понимаю,
Из-за чего такой толпой
Ходили всюду за тобой
Бездельники и негодяи.
Язык твой хорошо подвешен.
Не знаю, где учился ты,
Но под личиной простоты
В тебе философа я вижу.
Да, кстати, правду ль о тебе
Тут пишут, будто въехал в город
Ты через Сузские ворота
Верхом на маленьком осле,
Толпой приветствуемый черни,
И этой же толпой потом
Был будто бы провозглашен
Пророком нового ученья?
Иешуа
Я уверяю тебя, это
Все приписала мне молва,
А у меня-то и осла,
Как такового, даже нету.
Да, я пришел в Ершалаим,
Минуя Сузские ворота,
Только пешком, и толп народных
В связи с прибытием моим
Вокруг себя не замечал.
Их не могло быть и в помине,
Так как тогда в Ершалаиме
Меня еще никто не знал.
Пилат
А знаешь ты таких людей
Как Дисмас, Гестас и Варраван?
Иешуа
Нет, добрых сих людей я, правда,
Не знаю, игемон, поверь.
Пилат
А почему употребляешь
Ты слово «добрый человек».
Ты, что же, добрыми так всех
Людей обычно называешь?
Иешуа
Да, всех, других и нет на свете.
Пилат
Я что-то этого не знал.
Ужели так мой опыт мал!
Где почерпнул ты мысли эти?
В одной из философских книг
Или же у ученых греков?
Иешуа
Нет, это свойство человека
Я собственным умом постиг.
Пилат
Ты проповедуешь такое
Ученье людям?
Иешуа
Да.
Пилат
А как
Кентурион, к примеру, Марк,
Его прозвали Крысобоем,
Он тоже добрый человек?
Иешуа
Да. Но при этом несчастливый.
Поскольку то, что с ним случилось,
Тому уже немало лет,
Его заставило страдать
И причинило много боли.
И кто с ним совершил такое,
Мне было б интересно знать?
Пилат
Легко могу тебе ответить,
Коль скоро ты меня спросил,
Поскольку тех событий был
Я непосредственный свидетель.
Так, добрые не в меру люди
Набросились со всех сторон
В лесу на римский легион.
И наиболее был труден
Как раз на том участке бой,
Где Марк кентурион сражался,
И где ужасные германцы
Едва наш не прорвали строй.
Пехотный манипул попал
Тогда в мешок и, окруженный,
Отрезанный от легиона,
Почти вслепую отступал
К подножью ближнего холма,
Где главные стояли силы.
И если б с фланга не врубилась
Кавалерийская турма,
Ну а командовал ей я,
То ты б, философ, удостоен
Не был бы с Марком Крысобоем
Общенья, честно говоря.
Иешуа
Когда бы с ним поговорить,
Он мог бы резко измениться.
Пилат
По счастью, это не случится,
Ибо того не допустить
Уж верно постараюсь я.
И полагаю, что навряд ли
Понравится его легату,
Коли философы влиять
Пытались бы на стиль мышленья
Его трибунов и солдат,
Пусть даже поступая так,
Из самых лучших побуждений.

[Совесть]

(секретарю)
Пиши, что претор, разобрав
Философа Га-Ноцри дело,
Поскольку им усмотрен не был
В нем преступления состав,
Не утверждает приговор,
Вынесенный синедрионом,
И в целом противозаконным,
Необоснованным нашел
Решенье оного, однако,
С тем, чтоб не стал философ сей
По простоте души своей
Причиной разных беспорядков,
Ибо идеями своими
Народ он может заразить,
Постановляет удалить
Га-Ноцри из Ершалаима,
И временному заключенью
Подвергнуть во дворце своем
В Кесарии. Ну, все о нем?
Секретарь
Нет, прокуратор, к сожаленью.
Секретарь подал Пилату другой свиток пергамента
и прошептал, переходя на латынь.
Secundum legem majestatis
Hic crimen accusatus est.
Indiget sumis ea lex
Rigoris et severitatis.
[Этот преступник обвиняется
Согласно закону об оскорблении величества.
Применение этого закона требует
Максимальной строгости и суровости.]
Пилат
Не утруждайся, знаю сам.
Послушай-ка сюда, Га-Ноцри,
Сейчас тебе держать придется
Уже не за проклятый храм,
Да будь неладен он, ответ,
А за измену государству!
Итак, ответствуй мне, несчастный,
Упоминал ты или нет
В своих речах и разговорах
О власти кесаря? Скажи,
Но честно, безо всякой лжи,
Когда ль о чем-либо подобном
Ты кому-либо говорил?
И убеди меня в обратном.
Иешуа
Что ж, правду говорить приятно.
Пилат
Я не о том тебя спросил!
Приятно или нет, но ты
Ее расскажешь, только помни,
Что нет опаснее, порою,
Невинной с виду простоты.
И так что взвешивай слова
И не бросай их беспричинно,
Ведь будет казнь неотвратима,
А смерть мучительна весьма.